Форум » Пресса о ЦАТРА » Театральный калейдоскоп » Ответить
Театральный калейдоскоп
tarmy: Театральный калейдоскоп Летние месяцы традиционно считаются относительно спокойным периодом, когда большинство театров пребывают в длительном отпуске, а любители искусства отдыхают, набираясь сил перед новыми впечатлениями. Но июнь-июль 2005 года вряд ли можно будет отнести к периоду затишья. Потому что, несмотря на наступление календарного «мёртвого сезона», театральная жизнь Москвы не затихала ни на день: на вахтанговской сцене гастролировала знаменитая Омская драма, «Театр на Перовской» принимал гостей фестиваля «Славянский венец», вручались различные премии, в рамках Международного чеховского форума представляли свои спектакли театры со всего мира. К тому же, и ряд столичных коллективов знакомил москвичей с самыми свежими своими достижениями. Так, например, «Театр Антона Чехова» показал собственный вариант «Корсиканки» И. Губача, переименованной режиссёром Леонидом Трушкиным в «Морковку для Императора». На главные роли Трушкин пригласил Геннадия Хазанова, сыгравшего роль Наполеона Бонапарта, отбывающего ссылку на острове Святой Елены, и Марию Аронову, создавшей образ некой Жозефины Понтиу. Той самой женщины, которая чудом проникла на остров, движимая единственным желанием — получить долг за погибшего при Ватерлоо мужа, а в итоге подружилась с опальным Императором, заставив Наполеона усомниться в правильности его сугубо воинственных личностных позиций. Первыми зрителями спектакля «Театра Антона Чехова» после московских «пап и мам», по традиции приглашённых на генеральные прогоны, стали жители волжских городов — Саратова и Волгограда, осенью «Морковку для Императора» планируется показать в Санкт-Петербурге и Зеленограде. Официальную же премьеру наметили на 1 декабря — на юбилейный, шестидесятый день рождения Геннадия Хазанова. Центральному театру Российской Армии удалось совместить празднование 75-летия с презентацией оригинальной версии «героической комедии» А. Гладкова «Давным-давно» (в режиссуре художественного руководителя театра Бориса Морозова). Названия во всех отношениях «знакового» для ЦАТРА, впервые появившегося на афише театра в 1942. Ставил спектакль Алексей Дмитриевич Попов. Роль Шуры Азаровой исполнила тогда Любовь Добржанская, а поручика Ржевского — Виктор Пестовский. Впоследствии их сменили Людмила Фетисова и Андрей Попов. Ролью Шуры Азаровой дебютировала в ЦАТРА и Лариса Голубкина.… В «Давным-давно» образца 2005 роли Шуры Азаровой и Ржевского доверены Татьяне Морозовой и Вячеславу Разбегаеву. Кутузова же сыграл Владимир Зельдин. Когда-то он тоже выходил на сцену лихим поручиком Ржевским, сегодня же «дослужился» до фельдмаршала. К слову, роль Кутузова — вторая работа Владимира Михайловича в минувшем театральном году, чему способен позавидовать любой его коллега. А уж, если принять во внимание то, что за несколько месяцев до «Давным-давно» Зельдин предстал на подмостках родного ЦАТРА в образах Сервантеса и Дон Кихота в мюзикле Д. Дэриона, Д. Вассермана и М. Ли «Человек ил Ламанчи» (режисёр-постановщик — Юлий Гусман), нам всем стоит и вовсе развести руками от удивления. Однако если вдуматься, то в этом нет ничего сверхъестественного. Зельдин, которому 10 февраля исполнилось девяносто, всегда много трудился, и исключительно по данной причине до сих пор находится в отличной форме, никогда не позволял себе халтурить, стараясь в лучших своих ролях донести до зала тему необходимости активной борьбы добра со злом. Поэтому решение о присуждении ему приза «Хрустальная Турандот» показалось закономерным, признающим конкретные заслуги Зельдина, а не только его невероятное артистическое долголетие. Среди лауреатов «Хрустальной Турандот-2005» оказались и молодые, но уже именитые Галина Тюнина, Полина и Ксения Кутеповы, сыгравшие Ольгу, Машу и Ирину Прозоровых в чеховских «Трёх сёстрах», поставленных Петром Фоменко в его «Мастерской». Этот спектакль, где всем участникам режиссёр предложил необычный, ироничный, слегка отстраненный способ существования, не получил бесспорного признания критики, зато его безоговорочно полюбили театралы. В первую очередь за особую, естественную интонацию, за отсутствие актёрского наигрыша и фальши, связанных, прежде всего, с нарочитым пафосом, который нередко сопровождает спектакли по пьесам Чехова. Так как на театральных подмостках находились не просто чеховские герои с их неизменными иллюзиями, бесконечными разочарованиями и непременными надеждами, но и артисты, с любопытством «примиряющие на себя» классические образы. Тем более что за точностью выполнения поставленных задач на протяжении всего сценического времени с пристрастием следил некий Человек в пенсне (Олег Любимов), чрезвычайно похожий на самого Антона Павловича — персонаж, придуманный и введенный в спектакль Фоменко... (Продолжение ниже) Майя Фолкинштейн. «Свой», сентябрь 2005 года
Ответов - 1
tarmy: ...К «Трём сёстрам» обратился (кстати, впервые в своей биографии) и англичанин Деклан Доннеллан, давно и плодотворно сотрудничающий с российскими артистами (вспомнить хотя бы шекспировскую «Зимнюю сказку» в питерском МДТ-Театре Европы или «Бориса Годунова» А. С. Пушкина, сделанного под эгидой Международной Конфедерации театральных союзов). На сей раз, вопреки ожиданиям своих почитателей Доннеллан отказался от радикальных режиссёрских «ходов», остался верным чеховской эпохе и тексту, попытавшись вскрыть в нём какие-то непривычные «пласты». Результат получился довольно противоречивым. Строгий, даже аскетичный по форме спектакль (показанный на чеховском фестивале), оформленный постоянным соавтором Доннеллана — художником Ником Ормеродом, который заполнил сцену множеством стульев, а в глубине пространства разместил фотообои с изображением панорамы старой Москвы, смотрелся с интересом. Подчас, достаточно дежурным, иногда — абсолютно искренним, благодаря чему хрестоматийно известные едва ли не со школьной скамьи монологи и диалоги действительно поворачивались неожиданными гранями, а мотивы поступков сестёр Прозоровых и завсегдатаев их гостеприимного дома становились ясны и понятны нам, зрителям XXI века. Ведь за прошедшие сто лет изменился только исторический антураж, а люди-то остались прежними. И сегодня мы подобно действующим лицам пьесы Чехова предпочитаем больше рассуждать о жизни, нежели просто жить, по примеру Ирины (Нелли Уварова), не отозвавшейся на любовь Тузенбаха (Андрей Кузичев), проходим мимо настоящих чувств, вслед за Машей (Ирина Гринёва) и Вершининым (Александр Феклистов) оказываемся бессильными что-либо изменить в своей судьбе к лучшему. А главное — стремимся, как Ольга (Евгения Дмитриева) не падать духом. Последнее, видимо, особенно важно для создателей спектакля, недаром его лейтмотивом стал романс «Что мне горе? Жизни море надо вычерпать до дна…» (музыка подобрана Сергеем Чекрыжовым). А японского режиссёра Тадаси Судзуки — возглавляющего Центр исполнительских искусств Сидзуока, при работе над чеховским «Ивановым» интересовал миг перед самоубийством, метаморфозы угасающего сознания героя пьесы. Вероятно, именно этим объясняется присутствие в спектакле почти сказочных монстров — «людей-корзин», являющихся порождением больной фантазии Иванова. По мнению самого Судзуки, они «выражают чувство безнадёжности, которое возникает в результате непонимания между Ивановым и другими людьми, и являются как бы отражением его душевного мира, где он ни в коем случае не отождествляет себя с ними». В своём письменном обращении к публике Тадаси Судзуки заявил, что рассматривает свой спектакль, как сугубо авторский взгляд на пьесу Чехова, чьи произведения «существуют вне национальных и географических пределов». «Иванов» в трактовке Судзуки, как и «Три сестры» в режиссёрской «транскрипции» Донеллана, без сомнения, стали значительными событиями чеховского фестиваля, «под занавес» которого театральным гурманам обещан «Лес» А. Н. Островского в постановке Петра Фоменко и парижской «Комеди Франсез», призванный стать ярким заключительным аккордом этого театрального праздника. Майя Фолкинштейн. «Свой», сентябрь 2005 года
полная версия страницы